Правленная беловая рукопись стихотворения "Упрямо я стремлюсь ко дну..." (факсимиле см.: "Высоцкий: время, наследие, судьба", № 23, с. 6), находится на листе фирменной бумаги "Бич-отеля", расположенного на острове Косумель (Мексика).
На страницах книги "Владимир, или Прерванный полёт" (С. 103-109) Марина Влади рассказывает о том, что Высоцкий часто опускался под воду в обществе седобородого подводника, прозванного им Нептунио, во время пребывания на острове. Очевидно, именно впечатления тех дней послужили толчком к созданию стихотворения.
Кроме того, Марина Влади свидетельствует, что на Косумеле Высоцкий писал "целыми днями". О том же сам поэт рассказывал впоследствии И.Шевцову. К тому же, на бумаге "Бич-отеля" записан целый ряд текстов: "Когда я об стену...", "Про глупцов", "Дорогая передача..."
Поездка датирована Мариной Влади 1975 годом. Однако, выступление Высоцкого на мексиканском телевидении, также упомянутое в её рассказе, состоялось не в семьдесят пятом, а в 1977 г., что явствует из титров телепередачи. Да и процитированный на с. 108 текст, написанный поэтом для ведущего этой программы, содержит упоминание о призе, полученном на театральном фестивале 1976 г. в Югославии.
Таким образом, именно 1977 год можно считать годом написания публикуемого текста, а более точную дату возможно установить, уточнив сроки пребывания Высоцкого в Мексике. Заключительные строфы стихотворения вписаны на полях первой страницы и, в отличие от прочих, не имеют авторской нумерации. Строки последней из них поэтом не упорядочены.
На основании имеющейся у меня фотокопии складывается впечатление, что предлог "в" в строке 20 ("Пройдя в коралловые рифы";) автором зачёркнут. Не отвергнутые им варианты присутствуют в строках: 14: плевать на среду = ныряли в среду; 15: продвигаюсь = погружаюсь: 25: Но где чудовища и мгла: 26: Нас ими матери стращают; 29-30: Всё гениальное и недопонятое — всплеск и шалость -; 70: Зову = Ору; 85: Роняя крабов с бороды; 86: Ещё один бежавший с суши / Счастливчик — убежавший суши; 87-88: — Зачем вы вышли из воды?! — Спрошу как можно строже, суше.
Поскольку текст на полях записан поверх декоративной рамки, возможно, что строка, прочитанная мной как "Счастливчик — убежавший суши", должна выглядеть как "Счастливчик — убежавший с суши".
Упрямо я стремлюсь ко дну.
Дыханье рвётся, давит уши...
Зачем иду на глубину?
Чем плохо было мне на суше?
Там на земле — и стол, и дом,
Там я и пел, и надрывался.
Я плавал всё же, — хоть с трудом,
Но на поверхности держался.
Линяют страсти под луной
В обыденной воздушной жиже,
А я вплываю в мир иной,
Тем невозвратнее, чем ниже.
Дышу я непривычно ртом.
Среда бурлит, плевать на среду!
Я продвигаюсь, и притом —
Быстрее, в пику Архимеду.
Я потерял ориентир,
Но вспомнил сказки, сны и мифы.
Я открываю новый мир,
Пройдя коралловые рифы.
Коралловые города —
В них многорыбно, но не шумно.
Нема подводная среда,
И многоцветна, и разумна.
Где ты, чудовищная мгла,
Которой матери стращают?
Светло, хотя ни факела,
Ни солнца мглу не освещают.
Всё гениальное, извне
Непонятое — всплеск и шалость —
Спаслось и скрылось в глубине, —
Всё, что гналось и запрещалось.
Дай Бог, я всё же дотону —
Не дам им долго залежаться!
И я вгребаюсь в глубину,
И всё труднее погружаться.
Под черепом — могильный звон,
Давленье мне хребет ломает,
Вода выталкивает вон —
И глубина не принимает.
Я снял с острогой карабин,
Но камень взял — не обессудьте, —
Чтобы добраться до глубин,
До тех пластов, до самой сути.
Я бросил нож — не нужен он:
Там нет врагов, там все мы люди,
Там
каждый, кто вооружён,
Нелеп и глуп, как вошь на блюде.
Сравнюсь с тобой, подводный гриб,
Забудем и чины, и ранги;
Мы снова превратились в рыб,
И наши жабры — акваланги.
Нептун,
ныряльщик с бородой,
Ответь и облегчи мне душу —
Зачем простились мы с водой,
Предпочитая влаге — сушу?
Меня сомненья — чёрт возьми! —
Давно буравами сверлили, —
Зачем мы сделались людьми?
Зачем потом заговорили?
Зачем, живя на четырёх,
Мы встали, распрямивши спины?..
Затем, и это видит Бог,
Чтоб взять каменья и дубины.
Мы умудрились много знать,
Повсюду мест наделать лобных —
И предавать, и распинать,
И брать на крюк себе подобных!
И я намеренно тону,
Зову — "Спасите наши души!"
И если я не дотяну —
Друзья мои, бегите с суши!
Назад — не к горю и беде,
Назад и вглубь — но не ко гробу,
Назад — к прибежищу, к воде,
Назад — в извечную утробу.
Похлопал по плечу трепанг,
Признав во мне свою породу.
И я выплёвываю шланг —
И в лёгкие пускаю воду.
Сомкните стройные ряды!
Покрепче закупорьте уши!
Ушёл один — в том нет беды.
Но я приду по ваши души!
Страшнее Синей Бороды,
Раздувшийся, с лицом кликуши
Утопленник — ещё один
Счастливчик, — убежавший суши.