9. «В РАЙ ХОТЕЛ? — ЭТО ВЕРХ...»
Слова бог и рай в их основном значении нечасто встречаются в текстах Высоцкого: в первом томе «крыловского» двухтомника — по пятнадцать раз[083]. Традиционно вверху они расположены в шести и двух фрагментах, соответственно. Кроме песен про летчиков («Их восемь — нас двое...» и «Всю войну под завязку...»), в которых могла сказаться не только традиция, но и тема, это С неба мразь, словно бог без штанов и Да не все то, что сверху, — от бога. Традицию поддерживают «Купола», «Баллада о двух белых лебедях», «Баллада о бане».
Скользи по божьим склонам, —
В такую высь...
Еще — и откровеннее всего:
Или спутал, бедняга, где верх и где низ?
В рай хотел? Это верх.
Но уже в следующем эпизоде текста «Расскажи, дорогой...» потусторонний мир никак не ориентирован в пространстве:
Сколько славных парней,
загоняя коней,
Рвутся в мир, где не будет ни злобы, ни лжи!
И это не объяснишь отсылкой к предшествующему верху, ведь там — рай, а здесь — мир по ту сторону жизни.
В других сюжетах упоминание Бога так или иначе связано с земной, низовой жизнью (очень давно они Бога распяли), а часто не имеет пространственных координат:
Проиграю — пропылю
На коне по раю.
Проскачу в канун Великого поста
Не по враждебному — <по> ангельскому стану.
Пред очами удивленными Христа
Предстану.
Здесь явственно ощутим мотив горизонтального движения, а вот на вертикаль нет и намека.
На протяжении почти всего текста «Переворот в мозгах из края в край…» никак пространственно не определены ни рай, ни ад, что особенно знаменательно, так как образ пространства открывает текст (В пространстве масса трещин и смещений). Ад так и остается без пространственной привязки, а рай получает ее только под конец, со словами Бога — Спущусь на землю — там хоть уважают. Кстати, следующая его фраза, Уйду от вас к людям ко всем чертям, с ее неразграничением середины и низа, имеет явный привкус пространственной неопределенности.
В «Райских яблоках» ничто не свидетельствует о перемещении в рай и возвращении на землю как движении вверх и вниз. В тексте всего два вертикальных образа, и оба не имеют отношения к движению. Зато есть движение по горизонтали:
И ударит душа на ворованных клячах в галоп...
Вдоль обрыва с кнутом по-над пропастью...
Первая из этих строк — тоже отсылка к «Коням», к фрагменту с горизонтальным движением (Сгину я... и в санях меня галопом повлекут по снегу утром).
Правда, в разных редакциях текста «Райских яблок» есть движение по вертикали (Ну-ка буде шалить — аль подъем в поднебесье тяжел?.. Как я выстрелу рад — ускачу я на землю обратно). Но ни один подобный мотив не попал в так называемый основной текст. Чтобы оценить значимость этого момента, вспомним судьбу другого мотива — лагерного. «… вторая редакция «Райских яблок», по сравнению с первой, освобождена от лагерных реалий, специфической и жаргонной лексики»[084]. Освобождена, да не совсем. Высоцкий убрал многое, но некоторые детали остались (малина, братва, этап и др.), и этого вполне хватило, чтобы создать соответствующее ощущение и направление мысли: «... певец представляет картину своего прихода в рай, но рай-то видится как лагерь, а пришедшие к его вратам — как огромный этап — тысяч в пять, ожидающий отправки на коленях, — типично по-гулаговски. И райские сады сторожат не хуже гулаговской колючей проволоки — стреляют без промаха в лоб»[085].
На этом фоне и приобретает особое значение тот факт, что мотив вертикального движения, прямые признаки которого были в разных эпизодах и разных редакциях «Райских яблок», в итоге начисто исчез из текста.
Наконец, иной мир может быть расположен там же, где и реальный, — на земле:
Идут по Украине
Солдаты группы «Центр».
Первый, шаг вперед! — и в рай…
И совсем уж определенно:
И залп мне выдал пропуск
В ту сторону земли.
Все сказанное дает основание считать, что бог и рай не имеют постоянного места в художественном пространстве Высоцкого. Они могут пребывать не только вверху, в небе, но и впереди, на одной горизонтали с движущимся героем[086].
Допущение о том, что в «Конях» Бог с ангелами находятся впереди, поддерживается как реалиями самого текста, так и широким контекстом — местоположением этих образов в других текстах Высоцкого (к названным выше примерам можно добавить «Купола» и «Мою цыганскую», в которых Бог для героя — тоже впереди, по ходу движения).
«Традиционной вертикальной композиции идущей вверх и характерной для сюжета пути к Богу, здесь не может быть»[087]. Ее в «Конях» и нет — потому что этот сюжет не о пути к Богу.
[083] В первом томе «крыловского» двухтомника слово бог встречается свыше семидесяти раз, из них почти в полусотне случаев — в устойчивых сочетаниях типа ей-богу, бог с тобой, полтора десятка раз — в переносном смысле (бог войны, железный бог, бог нефти etc.). Рай в текстах песен первого тома встречается двадцать один раз. Из них шесть раз — в переносном смысле (рай для нищих и шутов, сколько лет отдыхал я в раю etc.)
[084] Свиридов С. Поэтика и философия «Райских яблок» // МВ. Вып. 3. Т. 1. С. 179.
[085] Колошук Н. Творчество Высоцкого и «лагерная» литература // МВ. Вып. 5. С. 85-86.
[086] Как справедливо заметил Г. Брук в письме к автору этой книги, «в отличие от традиционных представлений, рай у Высоцкого всегда связан с неуютом, неприветом и даже с холодом: «привезу я мороженых яблок». Т.е. рай у ВВ прежде всего связан со смертью, а не с благодатью и покоем». В самом деле, какой уж тут «верх»…
[087] Одинцова С. Образ коня в художественном мышлении поэта. С. 370.