10. «ВДОЛЬ ОБРЫВА, ПО-НАД ПРОПАСТЬЮ...» (III)
Время
В «Конях» многослойная временная картина. В каком бы аспекте мы ее ни рассматривали, всякий раз она оказывается незавершенной: возникает «но» — и картина разворачивается дальше. Сюжет представляет в символических образах часть жизни, гибель и посмертную судьбу героя. Но в то же время весь он — как единый миг, последний миг перед смертью, в который спрессовались и настоящее, и картины прошлого и посмертного будущего, проносящиеся в воображении героя. И все это накладывается на реальное время звучащей песни...
Самый явный вопрос: на сколько частей делится сюжет? Казалось бы надвое — до и после смерти героя. Однако общего во всех трех куплетах больше (плюс практически неизменный припев), и это общее важнее, чем различия, что и заставляет предполагать временную однородность всех трех периодов «Коней».
Второй важный аспект — взаимоотношения мгновенности и протяженности. Как пишет Лия Кац, в художественном мире Высоцкого постоянно воспроизводится противоречие между мгновенностью как принципом моделирования действительности и реальной пространственно-временной развернутостью текста. В мире ВВ жизнь представлена как отдельные фрагменты времени, главное в которых — их свершенность и насыщенность определенным качеством, а не протекание или следование друг за другом[088].
Текст «Коней» позволяет развить сказанное. В определенном смысле весь этот сюжет может быть понят как единое мгновение — последний миг перед смертью. Но его нужно рассматривать и не спрессовывая художественное время в один миг: он создавался не как стихотворение, а как часть песни, и реальное время звучания песни является частью художественного целого песни «Кони», одним из ее временных слоев.
Большинство фрагментов сюжета — эпизоды-мгновения: происходящее может быть одновременным, а во времени разворачивается лишь описание картины. Мгновения — первый, третий куплеты и вторая часть припева (вне зависимости от того, реальный это эпизод или воображаемый). Три эпизода-мгновения — во втором куплете (Сгину я... меня пушинкой ураган сметет с ладони... И в санях меня галопом повлекут по снегу утром... ). В них герой выполняет функцию рассказчика.
Не являются мгновениями четыре эпизода-действия: прямые обращения героя к коням —
Вы на шаг неторопливый перейдите, мои кони,
Хоть немного, но продлите путь к последнему приюту!..
Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее!
Не указчики вам кнут и плеть!
В отличие от эпизодов-описаний, в них время сюжетное и реальное время звучания песни совпадают, исчезает герой рассказывающий и остается герой действующий, а мы из слушателей превращаемся в очевидцев, прямых свидетелей происходящего здесь и сейчас. Обратные превращения происходят в тексте: перед слушателями сюжет разворачивался в зримых образах, перед зрителями — в звучащих, в обращениях героя к коням. Так всякий раз восполняется до целого картина, создаваемая текстом и воображением слушателя. Оно активно взаимодействует с текстом в эпизодах-описаниях: домысливает, досказывает услышанное. Эпизоды-действия — моменты в течении песни, когда нашему воображению нечего делать. Недаром в них практически нет новых образов и мотивов, и даже последний приют более чем предсказуем в ситуации похорон. Этому можно дать разные объяснения. Я думаю, в отношениях «песня — слушатель» названные эпизоды — своеобразная передышка, тормоз для разыгравшейся слушательской фантазии.
* * *
Качественная сторона событий развернута у Высоцкого непосредственно, их процессуальные свойства пребывают в «свернутом» виде в тех же самых образах и в контексте. Это свойство художественного письма Высоцкого связано с песенностью текста, рожденного и живущего во временном поле звучащей песни. Динамическая характеристика события, в отличие от качественной, склонна к самостоятельному временному развертыванию в восприятии слушателя. Чему Высоцкий способствует, беря в сюжет фрагменты длящихся действий, «продлеваемых» вокальным пунктиром, а зачастую и разнообразными повторами. Причем предпочитает он перемещения в пространстве, которые всегда несут смысл временной протяженности и в силу своей наглядности наиболее ярко его воплощают. В итоге в восприятии слушателя возникает картина, в которой представлены как качество, так и динамика события.
Посмотрим, как разворачивается временная картина «Коней» в звучании первого куплета.
Вдоль обрыва по-над пропастью...
Пока это может быть место, в котором происходит движение, или место расположения чего-то (Вдоль дороги — лес густой..., Здесь стоит культурный парк по-над речкою... ). С этой развилки смыслов конец строки —
...по самому по краю... —
отправляет нас по первой дороге: еще до появления героя и мчащихся коней мы знаем, что некто или нечто движется вдоль. «Обратным» ходом ощущение движения распространяется на всю строку, его усиливают повторы и медленный темп песни.
В обыденной жизни одну-две секунды мы почти не ощущаем, но в песне это большой срок. Впечатление, что начало «Коней» в записи № 9 звучит медленно, а в № 10 — в среднем темпе[089]. Но таймер показывает, что разница в звучании первой строки — всего одна секунда! Нам еще предстоит привыкнуть к тому, что в песенном времени счет идет на мгновения.
Я коней своих нагайкою стегаю, погоняю...
С этими словами мы получаем конкретный образ движения, о котором узнали из первой строки. К нему добавляется ощущение скорости. Повтор — стегаю, погоняю — разворачивает во времени песни действие героя, а оно, в свою очередь, длит основное действие, бег коней. Смысловой купюрой (вообще-то вдоль, по-над и по — кони скачут, а не герой нагайкой машет) ВВ уплотняет текст, достигая двойного эффекта: продлевает движение из первой строки во вторую и пополняет описание события новой деталью.
Что-то воздуху мне мало[090] — ветер пью, туман глотаю, —
Чую с гибельным восторгом: пропадаю, пропадаю!
Все эти детали ассоциативно связаны с быстрой ездой. Так на протяжении всего первого куплета поддерживается ощущение длящихся действий в восприятии читателя, а еще более — слушателя. На фоне не прекращающегося стремительного бега коней в реальном времени песни воображение слушателя разворачивает события этого сюжета. Стояние на краю дает отдых коням и герою, эпизоды-действия — нашему воображению. Необходимая передышка на долгом, долгом пути...
* * *
Таня Галчева заметила любопытную деталь: события на стыках куплетов явно связаны во времени (Чую с гибельным восторгом: пропадаю — Сгину я, Хоть немного, но продлите путь к последнему приюту — Мы успели…), но каждое как будто разворачивается в ином месте: вдоль обрыва, по-над пропастью сменяется скачками коней по снегу[091]. По-моему, здесь нет противоречия: Высоцкий описывает одно и то же место, лишь приводя в разных эпизодах различные топосные детали. В самом деле, путь коней по снегу утром вполне может пролегать вдоль обрыва...
События на стыках куплетов действительно связаны во времени, но не прямолинейно. Здесь нужны существенные уточнения. Для второго и третьего куплетов они очевидны: во втором кони влекут героя к последнему приюту, то есть на кладбище; в третьем куплете место, куда успели герой со своими конями, — рай. Упрощая, можно сказать, что в первом случае речь идет о теле, во втором — о душе. Конец первого и начало второго куплетов связаны однокоренными словами — гибельным и сгину. Но здесь есть один нюанс. Чую с гибельным восторгом: пропадаю совсем не обязательно означает гибель героя. Например, в рассказе Бабеля «Смерть Долгушова», герой, которому принадлежат эти слова, остается жив и невредим. Но они не несут гибельного смысла и в «Конях»! Свидетели тому — ветер и туман из предыдущей строки. В природе они несовместимы. Элементарность этого смысла исключает оговорку автора. Я полагаю единственно возможной трактовку, предложенную Юрием Доманским в нашей с ним переписке: речь идет о разных эпизодах жизни героя.
Тому, что перед нами жизнь героя, а не единственный, последний ее миг, есть и другое подтверждение. В первом куплете время года не обозначено. Во втором и третьем это зима, точнее, холодное время года — единственный явный сезонный ориентир. Но есть и скрытый — во второй части припева (причем этот фрагмент впервые возникает в сюжете до саней и снега). Водопой коней — краткий эпизод. На это указывает как то, что он хотел бы совершить (напоить коней, допеть куплет, хоть немного еще постоять на краю), так и то, чего он делать не собирается (например, он мог бы дать коням не только напиться, а и отдохнуть). До остановки кони летели вскачь, и прежде чем поить, им надо дать остыть. Но в холодное время года это дело долгое, не то что когда тепло. Так что водопой коней происходит в теплое время года. Еще на одно очевидное свидетельство этого обратил мое внимание Геннадий Брук: зимой многие реки в России замерзают…
Полисезонность «Коней» — один из важнейших фактов сюжета. Она не относится к области трактовки: это свойство текста песни Высоцкого. Только так можно объяснить ветер пью, туман глотаю, во-первых, и одновременное присутствие в сюжете атрибутов холодного времени года и краткости эпизода водопоя коней, во-вторых. Но разновременность эпизодов сюжета важна не сама по себе: она придает совершенно иной смысл многим мотивам и образам «Коней», и прежде всего — гибельному восторгу. Это чувство рождено не близостью смерти — оно вообще присуще герою! Его ощущение — каждый миг жизни как последний, памятуя временность жизни, до предела насыщать ею каждый миг.
Это возвращает нас к коням, неутомимо летящим вскачь. Тема «Коней» — это тема, которая объединит краткость, конечность земной человеческой жизни и неостановимый, бесконечный бег этих коней по этой земле…
[088] Кац Л. О семантической структуре временной модели поэтических текстов Высоцкого… С. 88.
[089] Это различие может быть вызвано не реальным темпом исполнения, а техническими свойствами записей. Но раз мы говорим о слушательском впечатлении, а не об исполнении ВВ, этим обстоятельством можно пренебречь.
[090] «Он бы еще медленнее пел!» Эта бытовая реакция, на которой я сама не раз ловила себя, и многажды слышанная от других, непроизвольна и неслучайна. Она выявляет особо тесную связь в песнях-монологах того, что и как поется, текста и пения. Кстати, этот вокальный фрагмент (от паузы до паузы в пении) — Что-то воздуху мне мало — вдвое длиннее предыдущих, что дополнительно акцентирует контраст между прямым смыслом слов и характером пения.
[091] Галчева Т. «Телега жизни» А.С. Пушкина и «Кони привередливые»… С. 302.